Как и Шекспир, ученые, занимающиеся исследованием ролевого поведения, полагают, что социальная жизнь подобна театральному действу, со всеми его атрибутами типа сценариев, масок и декораций. Подобно тому, как роль Джеквиза, который произносит эти строки в комедии «Как вам это понравится», остается неизменной вне зависимости от того, кто ее исполняет, социальные роли, такие как «родитель», «студент», «друг», переживают тех, кто их играет. И, как утверждает герой Шекспира, в этих ролях исполнителям позволена не­которая свобода интерпретации; все представление определяется тем, как имен­но будут играться эти роли. При этом некоторые аспекты ролей являются обя­зательными. Студент, например, должен хотя бы появляться на экзаменах, писать курсовики и получить хотя бы минимальное количество оценок.

 

 

«Новый друг обогащает наш дух не столько тем, что он отдаёт нам себя, сколько тем, что помогает нам открыть в себе то, что осталось бы сокрытым в нас и не развитым, не узнай мы его…»
Мишель де Унамуно
 
Весь мир - театр,
В нем женщины, мужчины — все актеры.
У них свои есть выходы, уходы;
И каждый не одну играет роль.
Вильям Шекспир. «Как вам это понравится»
 
Для возникновения роли необходима це­лая система норм.

Влияние ролей велико.

При первой встрече с людьми или на новой работе мы можем весьма неловко играть свою роль. По мере привыкания к роли это чувство исчезает. То, что вызывало затруднения, теперь выглядит как нечто совершенно естественное.

Многие проблемы, которые в наибольшей степени угрожаюг будущему челове­чества: ядерные вооружения, парниковый эффект, загрязнение окружающей среды, перенаселённость, истощение природных ресурсов, возникают из-за того, что различные группы следуют своим узкоэгоистическсим интересам, но при этом парадоксальным образом вредят интересам всеобщим. Каждый мо­жет думать примерно так: «Очистные устройства обойдутся мне очень дорого. С другой стороны, от одних только моих выбросов много вреда не будет». Все остальные думают точно так же, и в результате воздух и вода отравлены.

В некоторых обществах люди стремятся иметь побольше детей, которые должны будут помогать семье и обеспечивать своих родителей в старости. Но когда большинство семей многодетны, результатом может стать коллективное вымирание от перенаселенности. Таким образом, индивидуально выгодные стратегии поведения ведут к коллективному проигрышу. Поэтому перед нами встает следующая неотвратимая дилемма: как совместить благополучие инди­видов, включая и их право преследовать свои личные интересы, и благополу­чие общества в целом?

В маленьких сообществах каждый человек чувствует себя более ответственным и эффективным, в большей степени идентифицирует свой успех с успехом группы. Хотя групповая идентификация чаще встреча­ется в малых группах, любые обстоятельства, благодаря которым у людей возникает «мы-чувство» — даже на какие-нибудь несколько минут обсужде­ния — или просто ощущение сходства с другими членами группы, способству­ют сотрудничеству.

Так, именно в малых, а не в больших группах индивиды чаще всего склон­ны не превышать причитающуюся им долю доступных ресурсов. На островке, в маленькой коммуне был обще­ственный источник воды. В жаркие солнечные дни, когда уровень воды в ре­зервуаре падал, зажигался сигнал, напоминающий 15 на­шим семьям об экономии. Ощущая свою ответственность за других и зная, что перерасход, если он случится, будет относительно велик, каждый из нас действительно эконо­мил воду. Резервуар ни разу не иссяк.

В больших по размеру сообществах — скажем, в городах – добровольная экономия менее вероятна.

«Поскольку, чем большему количе­ству [людей] при­надлежит общее, тем меньше заботы о нем». Аристотель

Существует возможность свести к минимуму деструктивные ловушки соци­альных дилемм, установив правила, регулирующие эгоистическое поведение, сохраняя малый размер групп, позволив людям общаться, изменив матрицу игры, чтобы сотрудничество стало более выгодным, и апеллируя к нормам альтруизма.

Сотрудничая, оба игрока могут выиграть,
Соперничая, оба могут проигрывать.

Когда бы два человека, две группы или две страны ни взаимодействовали, их воспринимаемые потребности и цели могут привести к конфликту. Многие социальные проблемы возникают, когда люди преследуют свои эгоистические интересы в ущерб коллективным.

В реальной жизни мы можем избежать подобных ловушек, установив правила, регулирующие эгоистическое поведение; сохраняя социальные груп­пы малыми, чтобы люди чувствовали ответственность друг за друга; улучшив коммуникацию, что уменьшит недоверие; изменив матрицу игры в сторону боль­шей окупаемости сотрудничества и апеллируя к нормам альтруистического поведения.

Когда люди конкурируют из-за ограниченных ресурсов, человеческие отно­шения зачастую затопляет волна предвзятости и враждебности. В своих зна­менитых экспериментах Музафер Шериф обнаружил, что соревнование «я выиграл — ты проиграл» быстро превращает незнакомцев во врагов, порож­дая открытую конфронтацию даже у нормальных честных мальчиков.

Конфликты возникают и тогда, когда люди ощущают, что с ними обходятся несправедливо. Согласно теории баланса вклада и дохода, люди определяют справедливость как распределение вознаграждения пропорционально вкладу каждого. Конфликты случаются тогда, когда люди не согласны с оценками своих вкладов и сомневаются в справедливости своих вознаграждений. Неко­торые теоретики утверждают, что люди иногда определяют справедливость не как баланс, а как уравниловку или даже как учет потребностей.

Конфликты часто содержат небольшое ядро подлинно несовместимых це­лей, окруженное толстой мантией искаженного восприятия мотивов и целей противника. Зачастую у конфликтующих сторон возникает зеркальное вос­приятие. Когда обе стороны уверены, что «мы миролюбивы — они агрессив­ны», каждая может обращаться с другой таким способом, который провоциру­ет подтверждение этих ожиданий. Международные конфликты характеризу­ются также иллюзией «плохой лидер — хороший народ».

«Мы больше знаем о войне, чем о мире, — больше знаем о том, как убивать, чем о том, как жить». Генерал Омар Бредли, бывший начальник штаба армии США (1893 — 1981)

Хотя злые силы могут порождать разрушительные конфликты, мы в состоянии привлечь иные силы для конструктивного разрешения конфликтов. Каковы же основные составляющие мира и гармонии?

Хотя конфликты легко порождаются и подпитываются социальными дилеммами, конкуренцией и искажениями восприятия, некоторые не менее могуществен­ные силы, такие как контакт, сотрудничество, коммуникация и примирение, могут превратить вражду в гармонию.

Контакты особенно плодотворны, когда люди совместно стараются преодо­леть общую угрозу или добиться экстраординатной цели. Основываясь на данных экспериментов по кооперационным контактам, несколько исследова­тельских групп попытались заменить конкурентные ситуации в школьном обучении на обстановку кооперации при обучении, получив воодушевляющие результаты.

Участники конфликта могут также искать решение своих проблем путем переговоров - либо прямых, либо через нейтрального посредника. Помощь та­кого посредника может заключаться в том, что он подтолкнет противников к тому, чтобы сменить их конкурентную позицию «я выиграл — ты проиграл» на более плодотворную кооперационную ориентацию «я выиграл — ты выиг­рал». Посредник может также организовать общение, которое очистит воспри­ятие от искажений и повысит взаимопонимание и доверие. Если соглашение не достигнуто, конфликтующие стороны могут доверить решение третейскому судье, который вынесет собственное заключение или выберет одно из двух окончательных предложений сторон.

Иногда напряжение столь сильно, что подлинная коммуникация невозмож­на. В этом случае мелкие примирительные акции одной из сторон способны вызвать ответные примирительные шаги другой стороны. Одна из таких стра­тегий примирения, ПОИР (постепенные и обоюдные инициативы по разрядке напряженности), предназначена для снижения напряженности в международ­ных отношениях.

Исследование малых групп имеет в качестве своей предпосылки характеристику некоторой «статики» группы: определение ее границ, состава, композиции. Но естественно, что главной задачей социально- психологического анализа является изучение тех процессов, которые происходят в жизни группы. Рассмотрение их важно с двух точек зрения: во- первых, необходимо выяснить, как общие закономерности общения и взаимодействия реализуются именно в малой группе, потому что здесь создается конкретная ткань коммуникативных, интерактивных и перцептивных процессов; во-вторых, нужно показать, каков механизм, посредством которого малая группа «доводит» до личности всю систему общественных влияний, в частности, содержание тех ценностей, норм, установок, которое формируется в больших группах. Вместе с тем важно выявить и обратное движение, а именно: каким образом активность личности в группе реализует усвоенные влияния и осуществляет определенную отдачу. Значит, важно дать как бы сечение, срез того, что происходит в малых группах. Но это только один аспект проблемы. Другая, не менее важная задача состоит в том, чтобы показать, как развивается группа, какие этапы она проходит в своем развитии, как модифицируются на каждом из этапов различные групповые процессы. Поэтому репертуар тех явлений, которые могут быть отнесены к динамическим процессам малой группы, намно­го шире.

Важнейшими из таких процессов являются следующие. Преж­де всего – процесс  образованмя малых групп.

Важно отметить процессы групповой сплоченнос­ти, лидерства и принятия групповых решений.

Вся совокупность процессов управления группой и руководства ею не исчерпывается лишь феноменом лидерства и принятием груп­пового решения, а включает в себя еще многие механизмы. Дру­гой аспект динамических процессов представлен явлениями груп­повой жизни, возникающими при развитии совместной деятель­ности.

При характеристике процессов, связан­ных с образованием малых групп, сле­дуя принятому принципу, будем иметь в виду лишь процесс образования реальных естественных малых групп. Поскольку они существуют в самых различных сферах об­щественной жизни, способы их образования весьма различны. Чаще всего они определяются внешними по отношению к группе фак­торами, например, условиями развития какого-либо социального института или организации, в рамках которых возникает малая группа. В более широком смысле можно сказать,что малая группа задается определенной потребностью общественного разделения труда и вообще функционирования общества. Так, производствен­ная бригада создается в связи с возникновением нового производ­ства, школьный класс — в связи с приходом нового поколения в систему образования, спортивная команда — в связи с развитием спорта в каком-то учреждении, районе и т.д. Во всех этих случаях причины возникновения малой группы лежат вне ее и вне инди­видов, ее образующих, в более широкой социальной системе. Имен­но здесь создается некоторая система предписаний относительно структуры группы, распределения ролей и статусов, наконец, цели групповой деятельности. Все эти факторы пока еще не имеют ни­чего общего с психологическими механизмами образования груп­пы, они есть предпосылки ее существования, совокупность внеш­них обстоятельств, обусловливающих возникновение группы.

Социальные группы, в том числе малые, даны. Это объект исследования, и задача социального психолога — шаг за шагом про­следить факт превращения объективно возникших групп в под­линно психологическую общность. На этом пути возникают две возможности для исследований.

Первая, когда исследуется вопрос о принятии уже существую­щих норм групповой жизни каждым вновь вступающим в нее ин­дивидом. Это не столько проблема собственно образования груп­пы, сколько «подключения» к ней нового члена. В этом случае анализ можно свести к исследованию феномена давления группы на индивида, подчинения его группой.

Вторая, когда изучается процесс становления групповых норм и ценностей при условии одновременного вступления в группу многих индивидов и последующее все более полное принятие этих норм, разделение всеми членами группы групповых целей. В этом случае анализ можно свести к изучению формирования групповой сплоченности.

Хотя первая возможность в традиционной социальной психо­логии была реализована не в рамках групповой динамики, а в от­дельной ветви, получившей название исследования конформизма, важно внимательно проанализировать характер этих исследований, чтобы более точно определить место проблемы конформизма в новом подходе к изучению малых групп.

То же можно сказать и о групповой сплоченности. Традиционно и она исследовалась не как условие развития реальных социаль­ных групп, а как некоторая общая, абстрактная характеристика всякой группы.

Феномен группового давления получил в социальной психологии наименование феномена конформизма. Само слово «конформизм» имеет в ооычном языке совершенно определенное содержа­ние и означает «приспособленчество». На уровне обыденного со­знания феномен конформизма давно зафиксирован в сказке Ан­дерсена о голом короле.

В социально-психологической литерату­ре чаще говорят не о конформизме, а о конформности или кон­формном поведении, имея в виду чисто психологическую характе­ристику позиции индивида относительно позиции группы, при­нятие или отвержение им определенного стандарта, мнения, свой­ственного группе, меру подчинения индивида групповому давле­нию.

Конформность констатируется там и тогда, где и когда фикси­руется наличие конфликта между мнением индивида и мнением группы и преодоление этого конфликта в пользу группы. Мера конформности — это мера подчинения группе в том случае, когда противопоставление мнений субъективно воспринималось инди­видом как конфликт. Различают внешнюю конформность, когда мнение группы принимается индивидом лишь внешне, а на деле он продолжает ему сопротивляться, и внутреннюю (иногда именно это и называется подлинным конформизмом), когда индивид дей­ствительно усваивает мнение большинства. Внутренняя конформ­ность и есть результат преодоления конфликта с группой в ее пользу.

В исследованиях конформности обнаружилась еще одна воз­можная позиция, которую оказалось доступным зафиксировать на экспериментальном уровне. Это — позиция негативизма. Когда группа оказывает давление на индивида, а он во всем сопротивля­ется этому давлению, демонстрируя на первый взгляд крайне не­зависимую позицию, во что бы то ни стало отрицая все стандарты группы, то это и есть случай негативизма. Лишь на первый взгляд негативизм выглядит как крайняя форма отрицания конформнос­ти. В действительности, как это было показано во многих иссле­дованиях, негативизм не есть подлинная независимость. Напро­тив, можно сказать, что это есть специфический случай конформ­ности, так сказать, «конформность наизнанку»: если индивид ста­вит своей целью любой ценой противостоять мнению группы, то он фактически вновь зависит от группы, ибо ему приходится ак­тивно продуцировать антигрупповое поведение, антигрупповую позицию или норму, т.е. быть привязанным к групповому мнению, но лишь с обратным знаком (многочисленные примеры негативизма демонстрирует, например, поведение подростков). Поэтому позицией, противостоящей конформности, является не негативизм, а самостоятельность, независимость.

Второй стороной проблемы формиро­вания малой группы является пробле­ма групповой сплоченности. В данном случае исследуется сам про­цесс формирования особого типа связей в группе, которые позво­ляют внешне заданную структуру превратить в психологическую общность людей, в сложный психологический организм, живущий по своим собственным законам.

Проблема групповой сплоченности также имеет солидную тра­дицию ее исследования, которая опирается на понимание группы прежде всего как некоторой системы межличностных отношений, имеющих эмоциональную основу. Несмотря на наличие разных вариантов интерпретации сплоченности, эта общая исходная по­сылка присутствует по всех случаях. Так, в русле социометрического направления сплоченносгь прямо связывалась с таким уров­нем развития межличностных отношений, когда в них высок про­цент выборов, основанных на взаимной симпатии.

Главным интегратором сплочённости группы  является совместная деятельность ее членов. Тогда процесс формирования группы и ее дальнейшего развития пред­стает как процесс все большего сплачивания этой группы, но от­нюдь не на основе увеличения лишь эмоциональной ее привлека­тельности, а на основе все большего включения индивидов в про­цесс совместной деятельности. Для этого выявляются иные осно­вания сплоченности. Чтобы лучше понять их природу, следует ска­зать, что речь идет именно о сплоченности группы, а не о совмес­тимости людей в группе. Хотя совместимость и сплоченность тес­но связаны, каждое из этих понятий обозначает разный аспект характеристики группы. Совместимость членов группы означает, что данный состав группы возможен для обеспечения выполнения группой ее функций, что члены группы могут взаимодействовать. Сплоченность группы означает, что данный состав группы не про­сто возможен, но что он интегрирован наилучшим образом, что в нем достигнута особая степень развития отношений, а именно та­кая степень, при которой все члены группы в наибольшей мере разделяют цели групповой деятельности и те ценности, которые связаны с этой деятельностью. Это отличие сплоченности от со­вместимости подвело нас к пониманию существа сплоченности в рамках принципа деятельности.

Всю структуру малой группы можно представить себе как состоящую из трех (в последней редакции четырех) основных слоев, или, в иной тер­минологии, «страт»: внешний уровень групповой структуры, где даны непосредственные эмоциональные межличностные отноше­ния.

Второй слой, представляющий собой более глубокое образование, обозна­чаемое термином «ценностно-ориентационное единство» (ЦОЕ), которое характеризуется тем, что отношения здесь опосредованы совместной деятельностью, выражением чего является совпадение для членов группы ориентации на основные ценности, касающие­ся процесса совместной деятельности.

Третий слой групповой структуры рас­положен еще глубже и предполагает еще большее включение ин­дивида в совместную групповую деятельность: на этом уровне чле­ны группы разделяют цели групповой деятельности, и, следова­тельно, здесь могут быть выявлены наиболее серьезные, значимые мотивы выбора членами группы друг друга. Можно предположить, что мотивы выбора на этом уровне связаны с принятием также общих ценностей, но более абстрактного уровня: ценностей, свя­занных с более общим отношением к труду, к окружающим, к миру. Этот третий слой отношений был назван «ядром» групповой структуры.

Всё сказанное имеет непосредственное отношение к пониманию сплочённости группы. Эта характеристика предстаёт здесь как определённый процесс развития внутригрупповых связей, соответствующий развитию групповой деятельности. Три слоя групповых структур могут одновременно быть рассмотрены и как три уровня развития группы, в частности, три уровня развития груп­повой сплоченности (см. рис.). На первом уровне (что соответству­ет поверхностному слою внутригрупповых отношений) сплочен­ность действительно выражается развитием эмоциональных кон­тактов (В). На втором уровне (что соответствует второму слою — ЦОЕ) происходит дальнейшее сплочение группы, и теперь это вы­ражается в совпадении у членов группы основной системы цен­ностей, связанных с процессом совместной деятельности (Б). На третьем уровне (что соответствует «ядерному» слою внутригруппо­вых отношений) интеграция группы (а значит, и ее сплоченность) проявляется в том, что все члены группы начинают разделять об­щие цели групповой деятельности (А).

Существенным моментом при этом выступает то обстоятельст­во, что развитие сплоченности осуществляется не за счет развития лишь коммуникативной практики, но на основе совместной деятельности. Кроме того, един­ство группы, выраженное в единстве ценностных ориентаций чле­нов группы, интерпретируется не просто как сходство этих ориен­таций, но и как воплощение этого сходства в ткань практических действий членов группы. При такой интерпретации сплоченности обязателен третий шаг в анализе, т.е. переход от установления един­ства ценностных ориентаций к установлению еще более высокого уровня единства — единства целей групповой деятельности как выражения сплоченности. «Если каждый из вышеназванных фе­номенов сплоченности является показателем интегрированности лишь отдельных пластов и слоев внутригрупповой активности, то общность цели, будучи детерминантой всех их вместе взятых, мо­жет служить референтом действительного единства группы как це­лого». Можно считать, конечно, что совпадение целей групповой деятельности есть в то же самое время и высший уровень ценностного единства группы, поскольку сами цели со­вместной деятельности есть также определенная ценность. Таким образом, в практике исследования сплоченность должна быть про­анализирована и как совпадение ценностей, касающихся предмета совместной деятельности, и как своего рода «деятельностное во­площение» этого совпадения.

Малая группа «переживает» длительный про­цесс своего становления в качестве психологической общности. Важнейшим содержанием этого процесса является развитие груп­повой сплоченности. В ходе этого развития группа не просто про­дуцирует некоторые нормы и ценности, а члены ее не просто усваивают их. Осуществляется гораздо более глубокая интеграция группы, когда ценности о предметной деятельности группы все в большей степени разделяются отдельными индивидами, не пото­му, что они им больше или меньше «нравятся», а потому, что ин­дивиды включены в саму их совместную деятельность. Деятельность же эта становится столь значимой в жизни каждого члена группы, что он принимает ее ценности не под влиянием развития комму­никаций, убеждения, но самим фактом своего все более полного и активного включения в деятельность группы. Главной детерминантой образования группы в психологическом значении этого слова выступает совместная деятельность. Она есть, таким обра­зом, не только внешне заданное условие существования данной группы, но и внутреннее основание ее существования.

При характеристике динамических про­цессов в малых группах, естественно, возникает вопрос о том, как группа ор­ганизуется, кто берет на себя функции ее организации, каков психологический рисунок деятельности по управлению группой? Проблема лидерства и руководства является одной из кардинальных проблем.